Души мертвые и живые в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души»

Несмотря на то, что подготовка детей к школе – основное направление нашего центра, мы оказываем различные образовательные услуги школьникам  как среднего, так  и старшего звена.  Но особое внимание – 11-классникам, которые готовятся к написанию  эссе. Данная статья  предназначается ученикам естественно-математического направления, так как данная тема по творчеству Гоголя включена в список тем выпускного эссе по русскому языку и литературе.

Дети, прошедшие  в нашем центре курс  подготовки к  школе, обычно успешно учатся весь школьный период, но с удовольствием посещают центр для дополнительных занятий по литературе, чтобы научиться анализировать классические произведения.

Н.В. Гоголь мечтал написать произведение, в «котором явилась бы вся Русь». Поэма «Мёртвые души» стала воплощением этого грандиозного замысла. Писатель определял свой художественный мир так: «И долго ещё дано мне чудной властью идти об руку с моими странными героями, озирать всю громадно-несущуюся жизнь, озирать её сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слёзы».

Действительно, странные герои в поэме. Если Н.В. Гоголь указывает в названии на существование «мертвых душ», то значит, есть в произведении и живые…

Кто есть кто? Кого  можно назвать истинно мертвыми, а кого истинно живыми? Вопрос не праздный. Особенно если принять во внимание, что поэма «Мертвые души» воспринимается Гоголем не просто как художественное произведение, а как книга жизни, чуть ли не новое Евангелие, которое должно изменить и Россию, и человечество, и его самого.

Словосочетание «мёртвые души» многозначно (есть тьма читательских догадок, научных споров и исследований). Истоки названия видят в Евангелии – в мысли апостола Павла о вечной жизни во Христе. И это справедливо. Исследователи отыскали словосочетания «мёртвая душа» и на страницах современной Гоголю литературы в значениях: «душа великого грешника, душа опустошённая, не способная к любви, лишённая надежды…».  Трудно   не согласиться  с таким определением.

Есть прямой и очевидный смысл, вытекающий из истории самого произведения. С петровских времён в России каждые 12-18 лет проводились ревизии (проверки) численности крепостных крестьян, поскольку за крестьян мужского пола помещик обязан был платить правительству «подушную» подать (за каждую мужскую душу – «душу» кормильца семьи). В итоге ревизии составлялись ревизские «сказки» (списки). Если в период от ревизии до ревизии крестьянин умирал, в списках он всё равно числился и за него помещик платил подать – до составления списков.

Вот этих-то умерших, но числящихся живыми пройдоха–делец Чичиков и задумал скупить по дешёвке.

Какая же тут была выгода?

Оказывается, крестьян можно было заложить  в опекунском совете (в банке), т.е. получить за каждую мёртвую душу деньги.

Итак, очевидно, что «мёртвая душа» - это умерший, но существующий в бумажном, бюрократическом «обличье» крестьянин, ставший предметом спекуляции.

Но всё не так просто в сюжете поэмы! Фактически  мёртвые оживают на наших глазах и выглядят живее иных действующих лиц. Интересное наблюдение? Конечно! Обрисованные более или менее полно на страницах поэмы помещики, чиновники, их жёны, трактирщики - Они какие души? По виду, по необычайной  подвижности – вполне живые. А по сути?

Один за другим, каждый духовно ничтожнее предшествующего, следуют в произведении владельцы усадеб: Манилов, Коробочка, Ноздрёв, Собакевич, Плюшкин. Типичные русские помещики.

Манилов – «рыцарь пустоты», беспредметный мечтатель, оторванный от реальной жизни. Сентиментален до приторности. Для Манилова все окружающие прекрасны. Он не проявляет заботы о своих крепостных, передоверил всё приказчику, который разоряет  и крестьян, и самого помещика. Он не знает, сколько у него умерло крестьян. В имении много изъянов. Везде только претензия  на утончённость. Чего только стоит надпись на беседке – «Храм уединённого размышления». В кабинете два года лежит книга, раскрытая на 14 странице.  На подоконнике красивыми рядками – зола из курительной трубки. Чичикову быстро удаётся убедить Манилова в законности «жегоции» (сделки). «Закон… я немею перед законом». Чтобы сделать приятное  «неожиданному дорогому другу», Чичикову, он не только  дарит мертвых душ, но и берёт на себя оформление купчей. А в городе  торжественно вручает «будущему херсонскому помещику» бумаги, свёрнутые в трубочку и перевязанные розовой ленточкой.

Коробочка, у которой Чичиков оказался совершенно случайно, - другого рода помещица. Фамилия «говорящая». У неё  «хорошая деревенька» и «обильное хозяйство». Кроме выгоды,  её ничто не интересует. Во время торгов довела Чичикова до изнеможения: боялась продешевить. Ведь  она никогда не продавала такой товар. И страха не чувствовала пред грехом! Чичиков называет «дубинноголовой». Крепколобой оказалась помещица. После отъезда неожиданного гостя она отправилась в город узнать, по какой цене ходит «товар». Ни проблеска ума, души, сердца!..  Одним словом – скопидомка.

Ноздрёв – «рыцарь скандала», любитель кутежей, карточных игр. В 35 лет такой же, как и в 18. Отсутствие   развития – признак неживого. Он «исторический человек»: «где бы он ни был, всюду не обходилось без истории». Кутила, меняла, лжец, доносчик. Любитель собак. Гоголь приводит убийственную деталь, характеризуя помещика: «Ноздрёв был среди <собак> совершенно как отец среди семейства»… У него была одна страсть: нагадить ближнему. После предложения о продаже мёртвых душ стал шантажировать Чичикова. Спасла его случайность: капитан-исправник приехал арестовать Ноздрёва. Жизнерадостный пакостник в очередной раз «потерпел» за разбой.

У помещика Собакевича всё было исполинского размера: дом, крестьянские избы, мебель. Да и сам походил на средней величины медведя: носил коричневый сюртук и беспрестанно наступал на чужие ноги. И звали его Михайлом Семёновичем. Всех чиновников и помещиков он именует мошенниками. Совершает свои «подвиги» только за обеденным столом. «У меня  когда свинина – всю свинью давай на стол, баранина – всего барана тащи, гусь – всего гуся!»  Просьба  Чичикова о продаже мёртвых душ не вызвала  у него ни удивления, ни страха. Он мгновенно оценил ситуацию и сказал: «По сту за штуку!» И долго торговался с Чичиковым. Тот заплатил по самой высокой цене Собакевичу – по два с полтиной. А в Опекунском совете он мог получить за каждую «душу» 200 рублей, т.е. в 80 раз больше. Выжал из Чичикова деньги за мёртвых, как за живых. «Кулаком» и «бестией» называет помещика Чичиков.

В словаре В.И. Даля слово «кулак» - скряга, торговец-обманщик, прижимистый делец». Гоголь подчёркивает его «неживую», «деревянную» сущность. «…Казалось, в этой теме совсем не было души, или она у него была, но совсем не там, где следует». Смысл жизни Собакевича – нажива.

В Евангелии есть заповедь, которую Иисус назвал главной. Она проста: любовь к Богу жива только в любви к человеку. Слово «любовь» неприменимо  по отношению к Собакевичу.

Заканчивается галерея помещиков образом Плюшкина, хозяина огромного имения. У него более 1000 крепостных душ. Имение – «вымершее место», тлен, прах. О жизни здесь напоминает только сад, не поддающийся воле «рыцаря скупости». Убийственная деталь: на столе у Плюшкина «часы с остановившимся  маятником, в котором паук приладил … паутину». Время здесь остановилось. Плюшкин не ест, не пьёт, в постоянных заботах: легко ли это – гноить из года в год такую прорву добра. Держит впроголодь своих крепостных, поэтому они мрут у него, как мухи (на радость Чичикову!), а многие ударились в бега. Следует, сказать, что в молодости он был только бережливым хозяином. После смерти жены постепенно превратился в скрягу, порвал с собственными детьми, не проявил милосердия, ничего не дал из наследства! Это предел  человеческого падения! Горячим предупреждением звучит в этой главе лирическое отступление: «И до такой ничтожности, мелочности мог снизойти человек!  мог так измениться… Забирайте же с собою в путь, выходя из мягких юношеских лет в суровое ожесточающее мужество, забирайте с собою все человеческие движения, не оставляйте их на дороге, не подымете потом».

По всем определениям, «не ревизские – мёртвые души, а все эти Ноздрёвы, Маниловы и им подобные – вот мёртвые души, и мы их встречаем на каждом шагу».  Я полностью согласна с мнением А.И. Герцена.

Мёртвые души и корыстные чиновники во главе с губернатором, любителем вышивать по тюлю, его подчинённые, взяточники и казнокрады. С сарказмом пишет Гоголь о прокуроре, который  не глядя  подписывал бумаги «нужным людям». И только кода он умер (А смерть наступила от испуга, вызванного толками о Чичикове), люди узнали, что у него точно была душа. До этого души в нём не замечали.

Сам «херсонский помещик», скупивший мёртвые души, – тоже мертвая душа, «рыцарь копейки». Жизнь Чичикова – стремление к золотому миражу. Он стал достойным сыном своего отца, завещавшего ценить копейку  превыше дружбы, любви.

В поэме звучит не только отрицание России Собакевичей и Плюшкиных, но и утверждение «России русского народа». За страшным миром помещиков и чиновников Гоголь разглядел живую Русь. Не без недостатков и пороков. Мёртвые ревизские души оказываются по-настоящему живыми. «Вот каретник Михеев! ведь больше никаких экипажей и не делал, как только рессорные. И не то, как бывает московская работа, что на один час, -  прочность такая, сам и обобьёт, и лаком покроет». Послушаем Собакевича дальше:  «А Пробка Степан, плотник? Ведь что за силища была! Служи он в гвардии, ему бог знает что дали, трёх аршин с вершком ростом!.. Милушкин, кирпичник! мог поставить печь в каком угодно доме... Максим Телятников, сапожник: что шилом кольнёт, то и сапоги, что сапоги, то и спасибо»…

Образ русского народа, его страдающей души проходит через всю поэму. Широта души, искренняя доброта, богатырская удаль, чуткость к разящему меткому слову, широкая раздольная песня – в этом проявляется истинная душа русского человека. Народная душа – это птица-тройка, которая не знает никаких преград.

Но и это еще не всё.

Н.В. Гоголь верил, что любой человек, опустившийся и грешный, может и должен возродиться к достойной жизни, осознав своё духовное падение. Не случайно он написал в записке, относящейся к последним дням его жизни: «Будьте не мёртвые души, а живые…»

А.Л.Мурзина, заслуженный учитель Каз. ССР, учитель-методист НП СОШ «Лицей «Столичный»